16 сентября 2024 года исполнилось 25 лет со времени последнего крупного теракта из серии взрывов домов в российских городах. Взрывов,послуживших обоснованием второй войны в Чечне и возвышению Владимира Путина..

Девятнадцать погибших,множество пострадавших – дом был сейсмоустойчивость и спас большинство своих жильцов

Yotub/wikipedia/commons

Через два дня после подрыва машины около многоквартирного жилого дома вВолгодонске границы Чеченской Республики (Ичкерия) были заблокированы,иначались массовые бомбардировки еётерритории. Достигнутые первые успехи— вместе сострахами населения— вскоре обеспечили переход России вличную собственность Владимира Путина.

Ядавно считаю терроризм рубежа XXиXXI веков «крайне своевременным противником» (Иноземцев,Владислав. «Очень своевременный противник»: Россия вглобаль­ной по­ли­тике,том 3,№ 3,май/июнь 2005,сс. 38–53). Оннетолько помогал политикам приходить квласти,ноипозволял выстраивать глобальные внешнеполитические конфигурации,эксплуатируя банальное,носовершенное естественное стремление людей кбезопасности. Чтобы быть вихглазах сильными иответственными лидерами,государственные деятели вомногих странах стремились «искоренить терроризм»,иэто «продавалось» практически везде.

Поэтому: если Кремль сам срежиссировал 25 лет назад течудовищные теракты— дважды вМоскве,вВолгодонске инесостоявшийся,«сахарный» вРязани,— онпопал вточку идобился всех поставленных целей.

Однако прошедшие четверть века показали: безотносительно ктому,кто стоял затеми терактами,ответы наних определили динамику российской истории надесятилетия вперёд. Содной стороны,они закрепили значение «безопасности» для власти исоздали такую ееструктуру,которая целиком иполностью была подчинена обеспечению «порядка» всамом примитивном его понимании.

Иэта динамика обусловила то,что победа над одним врагом требовала назначения нового,т.к. конструктивная деятельность уже несчиталась важной задачей государства.

Идругое следствие: «усмирение» Чечни вернуло этот совершенно бесполезный инородный элемент вконтур российской политической конструкции,утвердив ееимперскую природу ивтой или иной форме потребовав укрепления экспансионистских трендов. Перед подобнымже вызовом стояла засорок лет дотого Франция,нотогда Шарль деГолль решился предпочесть борьбе— развитие,признал независимость Алжира,вывел избывшей провинции французские войска,аменее чем через десять лет,проиграв референдум,мирно удалился напокой.

Россия пошла поиному пути.

Именно события 1999–2000 годов создали механизм,вкотором власть нетолько усвоила принцип конфронтационного мышления,ноисделала продуцирование угроз своей главной функцией. Современем,когда скоротечный альянс сЗападом напочве борьбы стеррором распался,Кремль вспомнил (или не забывал),что именно западные державы,начавшие втоже время расширять НАТО иЕС,были (неважно,правда или нет) спонсорами антироссийских вылазок исламистов.

Ненависть ксвободному миру устойчиво усиливалась,иновым источником угрозы стала Украина,вкоторой воплотились все московские фобии: «антироссийскость»,«национализм»,«подыгрывание Западу» ит.д.Пропаганда развернулась всторону преувеличения очередной угрозы— новотличие оттой,прежней,вборьбе сней Кремль немог рассчитывать неточто насоюзничество Запада,нодаже наего нейтралитет— ивэтом был его самый большой просчет.

Практически стого самого времени,как Чечня была подчинена Москве в2004–2005 годах,украинская тема стала основной,градус истерии постоянно повышался,ипопытка решить украинский вопрос стольже радикально,как чеченский,становилась неизбежной. «Петля» российской истории затянулась вфеврале 2022 года: если в«борьбе счеченским терроризмом» закончились конкурентные губернаторские выборы и конкурентная партийная политика,товборьбе сзападным влиянием натерритории Украины— остатки свободы прессы,собраний ипрочие «буржуазные пережитки».

Но«отрыжка» обоих процессов оказалась очень похожей: наступление наЧечню породило новую волну атак— уже несрежиссированных вФСБ— нароссийской территории,а«специальная военная операция» обернулась нетолько ударами поважным объектам вглубоком тылу,ноиоккупацией части Курской области. Ктомуже все происходящее выглядит только прелюдией: вопрос обиспользовании дальнобойных натовских ракет для ударов пороссийским тылам практически решён. Ивне зависимости оттого,чем наэто ответит Москва,безопасности российским гражданам это никак неприбавит.

Безопасность,наобещание которой Владимир Путин «поймал» россиян двадцать пять лет тому назад,всовременном мире неможет быть обеспечена военным путем. Вэтом убедились все,кто втоили иное время вовлёкся впресловутую «войну стеррором»: рано или поздно иевропейские участники «коалиции решительных»,исами Соединённые Штаты вывели свои войска сБлижнего Востока,заввод которых они поплатились невиданными терактами насвоей территории.

Жертвы,которые понесла Россия четверть века тому назад,тоже оказались напрасны: Чечню Москва неподчинила— напротив,сама стала еёданником. Нонамного страшнее то,что страна доверилась специалистам побезопасности,итогом деятельности которых стало постоянное расширение пространства войны инасилия.

Пространства,которое грозит разрушить ненесколько домов вМоскве или Волгодонске,авсю Россию.